Дикарка. Чертово городище - Страница 21

К оглавлению

21

Она спрятала ножик и моментально переменилась, как хорошая актриса стояла, закинув руки за голову, улыбаясь весело, чуть ли не влюбленно. Расстегнула пуговицы сверху донизу и сняла блузку; как Марина и предполагала, под ней не оказалось ни белья, ни белых полосок, один ровный загар. Подошла легкой походкой, притянула Марину к себе, прильнула к губам, чуть запрокинув девушку назад, стала развязывать поясок халата. Марина не сопротивлялась. «Только бы муж не приперся раньше времени, – подумала она, – а то придется строить мизансцены с ходу без предварительной договоренности, может получиться вразнобой, некачественно...»

Вика ловко опрокинула ее на пушистый ковер, пристроилась рядом, поглаживая с несомненной сноровкой, впилась в грудь долгим влажным поцелуем, прошлась губами сверху вниз, грубовато оставляя следы зубов – определенно картинно, работая на камеру, преувеличенно страстно изгибаясь и водя ладонями по телу. Все делала, чтобы ревнивый муж-импотент потом до потолка прыгал, себя не помня от ярости.

Развела Марине ноги, сильными пальцами поозорничала в низу живота и отстранилась, легла рядом, поглаживая грудь хозяйскими движениями, взасос целуя в шею. Сквозь прищуренные веки Марина уловила над собой движение, и тут же на нее навалился Сатаров со спущенными штанами.

Этот действовал без всяких затей и потуг на ласку, насиловал примитивно, с фантазией и эмоциями нефтяной качалки. Лежавшая рядом Вика шептала ей на ухо:

– Морду не криви, я кому говорю, мечтательно улыбайся, со страстным видом... Улыбайся, стерва, со всем блядским пылом, пока я нож не вынула...

Затянулось это надолго, поскольку подручный губернатора, как выяснилось в ходе процесса, слабостью отнюдь не страдал. Встал наконец с глупо-торжествующей ухмылкой, поддернул штаны, уселся в кресло.

– Ну вот, – сказала Вика. – В лучшем виде.

Она уже не касалась Марины – осталось впечатление, что такие игры с особами своего пола ее нисколько не прельщают. Похлопала по щеке сильно и грубо:

– Порядок, ласточка. Точности ради: наши физиономии в кадр не попали, а вот тебя запечатлели во всей красе. Ты э т о т компромат попробуй объявить проказами минувших дней... Не получится. Так что расклад прежний: мне плевать, как ты этого добьешься, но муженек твой должен сегодня же убраться отсюда с тобой вместе. И если этого не случится, пеняй на себя... Всего хорошего!

Встала, накинула блузку и вышла, застегивая ее на ходу. Повеселевший Сатаров направился следом. Оглянулся через плечо, бросил без улыбки:

– Смотри у меня! Шутить не будем!

«Прекрасно, – подумала Марина, лежа в гордом одиночестве. – Дела не просто сдвинулись с мертвой точки – помчали галопом. А что до неизбежных издержек – будем надеяться, найдется время сквитаться...»

Глава седьмая
Интересные откровения

Когда объявился Артур, она была уже в полном порядке – сидела перед телевизором, давным-давно убрав вещички в гардероб. Спросила лениво:

– Где болтался, солнышко?

– Подобралась хорошая компания, – ответил Артур не без веселости.

– А, ну конечно... В выигрыше или наоборот?

– В выигрыше. Маленький такой, символический, но тут важен сам процесс...

– Слушай, – сказала Марина. – А если я тебя попрошу отсюда немедленно уехать? Очень-очень попрошу?

Он не подкачал – ничего еще не зная толком, но уловив выразительный взгляд и оставшийся незаметным для стороннего наблюдателя по причине своей обыденности жест, выпрямился, враз придал физиономии непреклонное выражение и отчеканил:

– Заруби себе на носу накрепко: уедем мы отсюда, когда я захочу. Так надо.

– Господи, – сказала Марина. – Ты о п я т ь? Но тут-то что за плащи и кинжалы? Положительно...

– Хватит! – визгливо рявкнул он. – Помалкивай, дура! Сколько раз тебе объяснять?

– Поняла, – сказала она сговорчиво. – Опять таинственные обязательства... Что, у меня никакой надежды?

– Мы будем сидеть здесь ровно столько, сколько мне понадобится, – проинформировал Артур и, прихватив бутылку со столика, отправился в спальню.

Выругавшись вслух и очень надеясь, что в этот миг камеры и микрофоны работают со всем усердием, Марина сменила халатик на платье и, не оглядываясь, решительно вышла на улицу.

Не было нужды предпринимать долгие поиски – она еще утром заметила дверь с бело-зеленой табличкой: «старшая горничная». И направилась туда, повернула ручку, вошла без стука.

Оказалась в большой комнате, обставленной довольно казенно: несколько кресел, бар-холодильник, стол с двумя телефонами, на двух стенах огромные рекламные плакаты с видами пансионата и окружающей дикой природы.

Громко позвала:

– Живые люди есть?

Тоня появилась из невысокой двери без всяких табличек в дальнем углу, плотно прикрыла ее за собой и моментально натянула прежнюю маску предупредительной услужливости:

– Слушаю, Таня?

Демонстративно повернув никелированную головку замка, Марина подошла танцующей походочкой, покачивая бедрами и улыбаясь во весь рот. Сказала как ни в чем не бывало:

– Помнится, кто-то меня приглашал в гости...

И обняла так, чтобы никаких недомолвок не оставалось. Посмотрела на дверь без таблички: ну разумеется, там у них пульт управления, и голову ломать нечего...

Тоня шептала что-то насчет того, что она на работе и не может себе позволить этакого безумства, но, в общем, не сопротивлялась – значит, не занята сейчас п о б о ч н ы м и обязанностями, не имеющими ничего общего с функциями старшей горничной. Вполне объяснимо: вряд ли у нее есть еще объекты наблюдения, здесь, в конце концов, не замаскированный разведцентр. А поскольку мобильник докладывает, что эта контора не прослушивается и не просматривается, все складывается просто великолепно...

21